Два команданте

В июле 1955 года состоялось событие, во многом определившее ход истории Кубы. В Мехико в доме Марии-Антонии встретились два будущих великих революционера – Эрнесто Че Гевара и Фидель Кастро Рус, освобожденный из кубинской тюрьмы и прибывший в Мексику. Их общение продлилось всю ночь, а под утро Эрнесто был принят в состав экспедиционного корпуса, ставившего своей целью свержение проамериканского режима Фульхенсио Батисты, в качестве врача и в звании лейтенанта.

«Он совершит революцию, и я всегда с готовностью буду во всем содействовать такому человеку как он», - так Эрнесто Че Гевара выразил свое отношение к Фиделю Кастро спустя некоторое время.

Однако с самого начала он поставил и одно условие: после победы кубинской революции государственные дела не должны стать помехой в его стремлении направиться в какую-либо из стран Латинской Америки, скорей всего, в Аргентину, чтобы продолжить там свою борьбу во имя победы революции на всем континенте.

С самого начала он хотел, чтобы между ними не было никаких недосказанностей и считал нужным предупредить своего нового соратника о том, чему он собирается посвятить свою жизнь после  их общего триумфа, в котором, судя по всему, не сомневался уже тогда.

В любом случае, каждый из этих выдающихся людей обрел в другом что-то вроде до тех пор недостающего звена своей жизни и судьбы. И, надо думать, силы и возможности каждого из них таким образом не удвоились, а возросли в десятки раз.

«К моменту нашей встречи он в своих мыслях уже был марксистом и более передовым революционером, чем я», - позже скажет об этом Фидель.

«В письме к матери Эрнесто написал: «Как я хочу попасть в Гавану! Кубинские пейзажи и статьи Ленина — вот о чём я постоянно думаю». Свои письма Че Гевара подписывал: «Сталин II».

По воспоминаниям Альберто Грандо, настоящее обращение в марксизм у Эрнесто произошло, когда «он открыл Сталина, фигура которого увлекла его по-настоящему». Сборник его статей по экономическим вопросам изобилует цитатами из сочинений Сталина, посвящённых социалистическому строительству и индустриализации. Для Че Сталин был образцом и теоретической, и практической деятельности».

Планируя начало вторжения на Кубу на 1956 год, Фидель договорился с генералом авиации Альберто Байо, который согласился обучать будущих ополченцев искусству ведения партизанской войны.

Конечно же, среди «учеников» был и Эрнесто Че Гевара, к тому времени уже ставший мужем Ильды Гадеа и отцом их дочери Ильдиты.

Ильда была старше Эрнесто. Уроженка Перу, из семьи со средним достатком, окончила экономический факультет университета в Лиме, со студенческих лет принимала активное участие в апристском движении, в Гватемале сотрудничала с местными коммунистами. Будучи уже на момент их знакомства человеком с глубоко укоренившимися левыми взглядами, она, безусловно, оказала немалое влияние на мировоззрение будущего команданте.

«В Гватемале он познакомился со своей первой женой – Ильдой Гадеа, политэмигранткой из Перу, членом левобуржуазной партии АПРА. Ильда оказала большое влияние на идейную эволюцию Че. И до Гватемалы Че был знаком с социалистической литературой (у него дома были книги Маркса, Бакунина, Кропоткина, Горького, Джека Лондона), Че был блестящим знатоком и толкователем Сартра. Но Ильда Гадеа быстро эволюционировала от апризма к марксизму. Подобную эволюцию претерпел под ее влиянием и Че», - писал исследователь жизни команданте Александр Тарасов.

Ильда, помимо политики и экономики, прекрасно разбиралась в музыке и литературе (читала, среди прочего, произведения Толстого, Достоевского и Горького), а любовь к поэзии у молодых людей была общей страстью…

«Доктор Эрнесто Гевара поразил меня с первых же бесед своим умом, серьёзностью, своими взглядами и знанием марксизма… Выходец из буржуазной семьи, он, имея на руках диплом врача, мог легко сделать карьеру у себя на родине. Между тем он стремился работать в самых отсталых районах, даже бесплатно, чтобы лечить простых людей…», - вспоминала она.  

…Однако все устремления Эрнесто были  теперь связаны с Кубой. Кроме поддержания отличной физической формы, он стал заниматься политикой и экономикой, штудировал труды Адама Смита, Кейнса и других; все глубже он постигал марксизм, углубленно изучая работы Маркса, Энгельса и Ленина; читал Мао Цзэдуна и советские книги, которые брал в библиотеке Института советско-мексиканских культурных связей.

Кроме того, он попросил советского дипломата Николая Леонова найти для него книги «Повесть о настоящем человеке», «Чапаев» и «Как закалялась сталь». И именно обнаруженная мексиканской полицией при обыске визитная карточка Леонова и советские книги чуть позже послужили причиной ареста Че, формальным поводом к которому стало нарушение иммиграционного режима (по его условиям, политэмигрант не имел права заниматься политической деятельностью).

…Постепенно Эрнесто был единодушно признан бойцами «способным на лидерство и руководящую роль», а Байо, позже назвавший его «лучшим партизаном из всех», назначил Гевару «командующим личным составом».

Из мексиканской тюрьмы, куда Че попал вместе с Фиделем и другими товарищами, он писал родным: «Мое будущее неотделимо от будущего кубинской революции. Я либо одержу победу вместе с ней, либо погибну…»

После освобождения из тюрьмы, которым они были обязаны президенту Мексики с 1934 по 1940 гг., политику левого толка Ласаро Карденасу, будущие партизаны вынуждены были уйти в подполье. Благодарность за помощь в обретении свободы и крепнущая дружба между двумя лидерами отразились в «Гимне Фиделю», написанном в то время Че Геварой.

Несмотря на сложности жизни на нелегальном положении, Че не упускает возможности навестить жену и дочь. Впрочем, он уже не видит своей судьбы вне революции:  полугодовалого ребенка он частенько ласково называет «мой маленький Мао».