Владимир Русанов: Грумант, Новая Земля, Таймыр. Далее?..

15 ноября исполняется 150 лет со дня рождения замечательного русского полярного исследователя Владимира Александровича Русанова – ученого и путешественника, погибшего в 1913 году во время своей последней экспедиции. Специалист по истории полярных исследований, директор (2016–2022 гг.) Музея Арктики и Антарктики Мария Васильевна Дукальская рассказала «Историку» о его судьбе и научном наследии. 

- Мария Васильевна, известно, что в романе «Два капитана» одним из трех прототипов капитана Татаринова, наряду с Седовым и Брусиловым, был Русанов. Но как-то мало помнят о нем, хотя три главных экспедиции этих исследователей Арктики совершались практически одновременно, в 1912-1914 годах. Хочется хотя бы отчасти восполнить этот пробел. Для начала расскажите, пожалуйста, о его детстве в Орле, юности, о том, когда возник у него интерес к Северу.

- Обычное детство мальчишки в провинциальном городе. Он родился в купеческой семье. Отец рано умер, семья нуждалась, но, несмотря на это, мать, очень хотевшая, чтобы сын получил классическое образование, смогла отдать Володю в лучшее учебное заведение в городе – классическую гимназию. Учеба у него не пошла, ему там не нравилось – он много читал сам, мечтал о путешествиях, носил домой разные камешки, думал о геологии. Из гимназии его исключили за неуспеваемость. К тому времени мать вышла второй раз замуж, и отчим Андрей Петрович Соколов стал для него и отцом, и близким человеком, всю жизнь ему помогал. Решили отдать его в реальное училище – там всё повторилось, опять исключили. Отчим преподавал латинский язык в духовной семинарии и настоял, чтобы пасынок поступил под его начало. Там Русанов тоже плохо учился, но все-таки смог закончить семинарию. Тогда же он увлекся революционной деятельностью, примкнул к социал-демократам. Что было не редкостью – на рубеже веков именно духовные семинарии были рассадниками (в хорошем смысле слова) революционных идей. Русанов принимал участие в работе кружка «Рабочий союз», был активным подпольщиком, распространял революционную литературу, и когда поступил в киевский университет, там тоже продолжил этим заниматься, за что попал под надзор полиции. Шесть арестов, правда, недолгих. А затем – двухлетняя ссылка в Вологодский край, которая оказала на него даже большее влияние, чем социал-демократическое окружение. Ведь именно там он увидел Север и всерьез им заинтересовался. Книгу Фритьофа Нансена «”Фрам” в Полярном море» он уже знал и любил. Два года Русанов провел в Усть-Сысольске (это современный Сыктывкар) и много чего успел там сделать. Работал статистиком, а в то время это означало этнографом, и вместе с сосланным туда же видным теоретиком социализма Александром Богдановым, который был при нем в качестве помощника и топографа, изъездил этот край вдоль и поперек, подробно познакомился с жизнью и бытом местного населения. Уже тогда смелости и обстоятельности подхода к делу ему было не занимать, он писал отчиму: «…один спущусь в лодочке по реке Печоре верст на пятьсот». В результате этих походов у него вышла большая основательная работа «Зыряне».

- Вот ссылка кончилась. Как Русанов оказался в Сорбонне?

15 ноября исполняется 150 лет со дня рождения замечательного русского полярного исследователя Владимира Александровича Русанова – ученого и путешественника, погибшего в 1913 году во время своей последней экспедиции. Специалист по истории полярных исследований, директор  Музея Арктики и Антарктики в 2016 - 2022 гг. Мария Васильевна Дукальская рассказала «Историку» о его судьбе и научном наследии. 

- Так ведь ему было запрещено жить в городах, где были университеты – Москве, Питере, Киеве. Францию он вообще очень любил, а Париж в то время был чуть не главным мировым центром науки, да и к тому же это была республика, а не монархия, против которой он боролся в России. Он получил разрешение и уехал вместе с женой. Оба они поступили в Сорбонну, он – на факультет геологии, а жена – на медицинский. Но, к сожалению, она через два года умерла при родах. Родившегося сына забрала мать Русанова, а сам он остался учиться дальше в Париже.

Владимир Русанов

«Я не могу представить, что я жил бы в Орле, где какая-нибудь паршивая лекция – исключительное событие, митинг – небывалая вещь, хорошо исполненная вещь – счастливая случайность», – так пишет Русанов отчиму из Парижа после посещения лекции полярного исследователя и океанографа Жана-Батиста Шарко, недавно вернувшегося из своего первого антарктического путешествия. По возвращении его торжественно встречали члены правительства и многие ученые, а ту лекцию  собралось послушать пять тысяч человек. В России в то время изучение полярных областей еще не вызывало такого энтузиазма…

В Сорбонне Русанов в первую очередь изучал геологию и метеорологию. И даже успел съездить посмотреть на последствия извержения Везувия. Писал диссертацию, решил собрать для нее материал. Для чего, вернувшись в Россию в 1907 году, в первый раз отправился на Новую Землю, в частную экспедицию. Ему уже было 32 года – совсем взрослый человек. Отправился самостоятельно, и очень хорошо себя тем самым зарекомендовал: пешком исследовал пролив Маточкин Шар, собрал там массу научных материалов, основательно подошел к этому вопросу. Его работы получили высокую оценку профессоров Сорбонны, Русанов был отмечен французской наградой за заслуги в образовании и науке –знаком отличия «Академические пальмы». И поэтому в следующем году его пригласили участвовать уже во французской экспедиции на Новую Землю.

Русанов на Новой Земле

- Какой статус был тогда у Новой Земли, почему там свободно болтались норвежцы, почему туда шли французы? 

- Никакого официального статуса у архипелага не было. В начале ХХ века те острова и архипелаги, которые сейчас принадлежат России, были ничейными. Только в 1916 году был издан меморандум председателя Совета Министров Штюрмера, где перечислялись территории, принадлежащие России, в том числе и Новая Земля. Несмотря на него, территории эти российскими не признавались долго (признали их только в 1926 году, когда ЦИК тоже издал постановление о советских территориях в Арктике – Новая Земля, Земля Франца-Иосифа, острова Уединения и Врангеля, Новосибирские острова, Северная Земля). Чтобы это признали, надо было эти острова заселить. Например, на Новую Землю еще в середине XIX века были завезены ненцы-оленеводы, устроена спасательная станция Малые Кармакулы – там, кстати, родился Тыко Вылка, о котором мы еще скажем. И все равно не признавались они российской территорией… На Новую Землю Русанов приезжал с экспедициями еще трижды, в 1909-1911 годах, обошел ее всю по суше и вокруг на судах. Он много выступал с лекциями об Арктике, а о Новой Земле говорил так: «Печальная картина на русской земле: там, где некогда в течение столетий промышляли наши русские отважные поморы, теперь спокойно живут и легко богатеют норвежцы».

- А как возникла идея экспедиции на Шпицберген?

- Туда Русанов отправился в 1912 году, потому что вскоре должна была состояться международная конференция по Шпицбергену, чтобы определить его статус и принадлежность. Россия не претендовала на Шпицберген, но для нее было важно принять участие в этой конференции. Кроме того, еще в конце XIX века на архипелаге были разведаны богатые месторождения каменного угля, причем очень высокого качества. Разработку их вели Норвегия, Германия и Дания. России тоже нужен был недорогой в добыче и доставке уголь, и экспедиции Русанова предстояло разведать угольные месторождения и сделать заявки на них. Вообще, история с экспедицией на Шпицберген очень интересна: несмотря на нейтральный статус архипелага, туда было запрещено отправлять государственные экспедиции, и поэтому экспедиция Русанова была закамуфлирована под частную. На руках у Русанова были доверенности от ряда лиц на закрепление за ними месторождений, которые он там найдет, – это ему организовали в Министерстве иностранных дел, инициировавшем экспедицию. Организацией экспедиции занималось Министерство внутренних дел, и именно оно выбрало Русанова на должность начальника экспедиции. План экспедиции был подготовлен самим Русановым, утвержден, Русанов получил все полномочия и нужные денежные средства. Экспедиционное судно «Геркулес» было куплено в Норвегии. На нем в 1912 году экспедиция отправилась на Шпицберген, нашла там уголь, и за месяц с небольшим поставила 28 заявок – это почти по заявке в день! И уже через год шпицбергенский уголь пошел в Россию, на побережье Кольского полуострова: в 1913 году было создано акционерное общество «Грумант» (так поморы называли Шпицберген), которое занималось перевозкой угля.

- Что он там еще успел сделать?

- Многое, он выполнил там разные задания, например, узнал, чем занимаются иностранные экспедиции на острове. Его команда пешком прошла по архипелагу более тысячи километров, изучая геологию острова, занимаясь нанесением на карту географических уточнений, сбором многочисленных палеонтологических, зоологических и ботанических коллекций. Но сам Шпицберген мало волновал руководителя экспедиции – Русанов хотел изучать Северный Ледовитый океан и поэтому, отправив с попутным норвежским судном трех человек из своей команды с отчетом и коллекциями на материк, он покинул Шпицберген и пошел на восток от острова, чтобы заняться исследованием этого района. Еще в 1910 году в статье «Возможно ли срочное судоходство между Архангельском и Сибирью через Ледовитый океан?» Русанов писал: «Я предлагаю огибать Новую Землю как можно севернее… Насколько удобен предлагаемый мною торговый путь в Сибирь!».

Маршрут последней экспедиции Русанова: сплошной линией обозначен путь на Шпицберген, пунктирной – предполагаемый маршрут после Шпицбергена

- Почему у него возникла мысль обойти Новую Землю с севера? Какие тогда были научные представления об этом районе?

- В начале ХХ века было известно, что из Баренцева в Карское море можно пройти тремя проливами: через Маточкин Шар между Северным и Южным островами Новой Земли, через Карские ворота между Новой Землей и островом Вайгач или через Югорский Шар между Вайгачом и Югорским полуостровом на материке. Но эти проливы часто бывали забиты льдом и поэтому непроходимы для судов. Но был и еще один путь – в обход Новой Земли с севера, по которому еще никто не ходил. И вот в 1910 году Владимиру Русанову удалось пройти этим путем на судне «Дмитрий Солунский». Это был трудный и опасный поход, но совершен он был не ради славы первопроходца, а ради поиска наилучшего пути между двумя морями – Баренцевым и Карским. Кстати, в 1913 году «Святая Анна» Брусилова тоже подошла Карским морем к северной оконечности Новой Земли, к мысу Желания, но в сложных ледовых условиях не смогла обогнуть его и выйти в Баренцево море. В дальнейшем этот путь активно использовался, например, в годы Великой Отечественной войны нередко именно к северу от Новой Земли проходили союзные конвои, следующие с востока на запад. 

- Время, в которое снаряжаются экспедиции Русанова, Седова, Брусилова – почему именно в эти годы? Какие-то стратегические соображения по отношению к будущей войне присутствовали у заказчиков экспедиции Русанова: у МИДа как инициатора, у МВД как организатора?

- Нет, к будущей войне это не имело отношения. Это совершенно разные экспедиции, каждая со своими целями и задачами. Экспедиция Русанова – государственная, но закамуфлированная под частную, организованная в основном для разведки месторождений полезных ископаемых на Шпицбергене. Экспедиция Седова – частная, но с привлечением некоторых государственных средств, целью которой было достижение географической точки Северного полюса. Экспедиция Брусилова – полностью частная, затеянная для того, чтобы пройти Северным морским путем с запада на восток. Как видите, цели у этих экспедиций совершенно различны, поэтому объединяет их лишь время начала – 1912 год, но это лишь случайное совпадение. И, конечно, уже в советское время их навсегда объединил в единое целое роман В. Каверина «Два капитана».

- Тогда почему так резко всем стал интересен Север – не только учёным, но и промышленникам, и художникам, например, Коровину, Серову, Борисову, Писахову, которые на рубеже веков побывали в разных отдаленным местах Арктики и писали ее? Даже у Бунина в рассказе начала века «Далёкое» говорится: «Я тогда жил на Арбате, в гостинице «Северный полюс». То есть интерес к Арктике проявлялся даже на таком бытовом уровне.

- На самом деле еще в середине XIX века Россия не особо интересовалась освоением Арктики, ведь в первую очередь нужно было осваивать гигантские восточные территории – Сибирь и Дальний Восток. Конечно, в это время на островах и побережьях северных морей работали немногочисленные российские экспедиции. Но все же следует отметить, что активность иностранных экспедиций в Арктике этого времени была заметно больше, чем российских. Именно иностранными экспедициями были открыты Земля Франца-Иосифа, острова Врангеля и Геральд, остров Уединения, то есть те земли, которые мы сейчас считаем российскими. Не занимаясь этим регионом всерьез, можно было просто потерять его навсегда. Поэтому к началу ХХ века в России задумались об организации собственных экспедиций в Арктику для проведения исследований этого региона и закреплением его за Россией. Самым значительным событием в этой области начала века стала Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана (ГЭСЛО), задачей которой стало всестороннее исследование морей и побережий по маршруту Северного морского пути. Эта экспедиция работала в течение пяти лет – с 1910 по 1915 годы. Руководил ею И. С. Сергеев, а с 1913 года – Б. А. Вилькицкий. Для экспедиции построили два новейших специальных научно-исследовательских судна «Таймыр» и «Вайгач», оснащенных самыми современными по тому времени научными приборами и инструментами, а также радио (до этого все суда отправлялись в плавание без связи, и пока они не возвращались, никто не знал, что с ними). Такая постановка дела требовала больших денег и политической воли. Экспедиция была не просто успешной, ей удалось за годы работы исследовать огромный район, открыть многочисленные острова, существенно уточнить географическую карту и совершить последнее крупное географическое открытие ХХ века – открыть целый архипелаг, который сейчас называется Северная Земля. О работе этой экспедиции писали газеты, ее успехами гордились. Я думаю, что именно появившаяся в прессе информация об арктических экспедициях и ее руководителях, причем не только российских, но и иностранных – о Ф. Нансене, Р. Амундсене, Р. Пири, Ф. Куке и других – привлекала внимание художников и писателей. Такой факт: когда Г. Л. Брусилов только готовился к своей экспедиции в 1912 году, его «Святая Анна» долго стояла на Неве, и на нее приглашали всех гуляющих по невской набережной, чтобы осмотреть ее и услышать романтический рассказ о будущем путешествии. Конечно, на борту судна побывали и журналисты, и, возможно, художники. Но это уже совсем другая история.

"Геркулес"

- Что за судно было «Геркулес», на котором Русанов в 1912 году отправился в свою последнюю экспедицию – насколько надёжное для длительного плавания (пребывания) во льдах?

-  Это было норвежское зверобойное судно, очень крепкое, с двойной обшивкой для защиты от арктических льдов. Норвежцы были опытными северными мореходами, поэтому именно их судно было куплено для экспедиции Русанова. 

- Есть мнение, что он заранее готовился к длительной экспедиции далеко на восток от Шпицбергена. Но если это так, то почему никто ничего не заподозрил из команды, из родных и коллег? Ведь по плану, уйдя в июле, экспедиция должна была вернуться через три-четыре месяца, а запасов и снаряжения было сделано намного больше. Или это держалось в тайне по согласованию с заказчиками исследований? Но как тогда Русанов уговорил оставшихся с ним – остаться?

- Запасы продовольствия брались на полтора года, поскольку Русанов изначально решил, что, если на Шпицбергене всё будет удачно, он отправится на восток от острова для исследования этого района Северного Ледовитого океана. Поэтому была предусмотрена и возможность зимовки во льдах. Сохранились письма поморов, членов его команды, в которых они написали родным перед отплытием, что, возможно, им придется зимовать, и тогда они вернутся домой лишь через год. Изначально Русанов, видимо, все же не планировал идти куда-то далеко на восток от Шпицбергена. Он был очень здравомыслящим и обстоятельным человеком – вся материальная часть экспедиции у него была очень хорошо продумана. 

- Мать его второй жены, француженки Жюльетты Жан-Соссин, разделившей с ним судьбу и гибель в Арктике, писала в 1913 году Амундсену, что Русанов собирался идти к Новосибирским островам после Шпицбергена. Она откуда это знала?

- Это стало известно уже после их невозвращения в положенный срок. Дело в том, что последняя телеграмма Русанова была послана из становища Маточкин Шар на Новой Земле. И там написано: «Штормом отнесены южнее Маточкиного Шара. Иду к северо-западной оконечности Новой Земли, оттуда на восток. Если погибнет судно, направлюсь к ближайшим по пути островам: Уединения, Новосибирским, Врангеля. Запасов на год. Все здоровы. Русанов».

Многие исследователи предполагают, что в телеграмме была опечатка или она была неверно записана при приеме: должно было быть «если не погибнет судно…». Если погибнет – он, что, пойдет пешком к этим островам? Это невозможно. Если не погибнет судно, то пойдем на восток. Что вполне логично, но вызывает ряд вопросов. Северная земля еще не была открыта. Остров Уединения – маленький островок на севере Карского моря. Новосибирские острова – между морем Лаптевых и Восточно-Сибирским морем. И остров Врангеля – между Восточно-Сибирским и Чукотским морем. То есть по сути – это высокоширотный Северный морской путь. С запасом продовольствия на год идти туда было равносильно самоубийству, а это не про Русанова.

- Куда же он отправился в результате?

- Есть две точки зрения. Первая – что он все-таки пошел далеко на восток, то есть решил преодолеть Северный морской путь. Но это было практически гибельным решением

 с тем судном и теми запасами продовольствия, которые у него были. Вторая точка зрения – что он пошел в устье Енисея, то есть хотел доказать, что этот путь из Баренцева моря вокруг Новой Земли, а затем Карским морем в устья сибирских рек вполне проходим и может использоваться в практических целях. Я считаю, что именно эта точка зрения верна. Косвенно это подтверждают находки, сделанные на островах у побережья Таймыра в 1934 году. То есть до Таймыра «Геркулес» все же дошел.

- И там их следы теряются.

- Да. «Геркулес», видимо, там и погиб, а берег был пустынным, запасы продовольствия уже закончились, и, скорее всего, участники экспедиции просто погибли от голода и холода. Мы даже не знаем, сколько человек из команды добрались до Таймыра. И никогда не узнаем...

Предметы с последних стоянок экспедиции Русанова, найденные в 1934 году: столб с надписью «Геркулес 1913», буссоль (геодезический инструмент для измерения горизонтальных углов и азимутов на местности), карманные часы в серебряном корпусе, принадлежавшие матросу экспедиции В.Г. Попову, фотоаппарат фирмы «Кодак» с затвором «Крис». Хранятся в РГМАА

Находка 1934 года на Таймыре – это столб с надписью «Геркулес 1913», сделанный из плавника (это дерево, вынесенное на берег морем). Столб представлен в экспозиции музея Арктики и Антарктики в Санкт-Петербурге с тех пор, как его передали в 1930-е годы. На одном из островов шхер Минина близ побережья Таймыра тогда же нашли вещи и документы двух матросов экспедиции – Василия Попова и Александра Чухчина. Возможно, они погибли даже раньше, а там, где всё это было обнаружено, их товарищи просто оставили эти вещи, чтобы избавиться от лишнего груза.

А в 1974 году экспедиция Дмитрия Шпаро от газеты «Комсомольская правда» нашла рядом с теми местами (на Берегу Харитона Лаптева) патроны с такими же клеймами, как и на патронах среди вещей Попова и Чухчина, французскую монету, чайную ложку с клеймом Alpagha, металлические пуговицы, карманный барометр, крючки и пряжки от одежды 11 типов, обрывки стального троса, лезвия ножей и другие вещи, по которым можно точно понять, что здесь побывала именно русановская экспедиция. Большая часть этих находок хранится в Музее Арктики и Антарктики.

В Арктике есть традиция: когда хотят дать знать о себе, то складывают небольшую пирамидку из камней (гурий), где оставляют записи, которые могут дать какие-то объяснения о судьбе человека. В таком гурии, например, на острове Беннетта нашли отчет Эдуарда Толля, а на Земле Александры группа Валериана Альбанова нашла записки английского полярного исследователя Фредерика Джорджа Джексона. Но на месте, где стоял столб с надписью «Геркулес1913», ничего такого найдено не было. Возможно, русановцы планировали куда-то добраться самостоятельно по материку и поэтому не спешили оставлять свои вещи в гурии… Мы не знаем, где и как они погибли, и даже когда они туда пришли, неизвестно.

Договор, подписанный в 1914 г. начальником Главного гидрографического управления Морского министерства генералом-лейтенантом М.Е. Жданко с отправляющимся на судне «Эклипс» капитаном II ранга в отставке П.А. Синицыным на поиски пропавших экспедиций Брусилова, Седова и Русанова. Экспедиция продлилась два года, но успеха не принесла.

- Расскажите, пожалуйста, о его соратниках: Вылке, Кучине, Самойловиче. 

- Рудольф Лазаревич Самойлович ходил с Русановым недолго, всего два месяца, он был геологом и занимался поиском месторождений угля на Шпицбергене, а потом отправился на материк. В 1904 году он окончил Горную Академию, тоже участвовал в революционных кружках, во время Первой русской революции активно вел агитацию среди рабочих и солдат, за что был выслан в Пинегу. В 1910 году ему разрешили переехать в Архангельск, где Самойлович стал секретарем Общества по изучению Севера и познакомился с Русановым. В советское время он стал первым директором созданной в 1920 году Северной научно-промысловой экспедиции («прабабушка» НИИ Арктики и Антарктики), а когда ее преобразовали в Институт по изучению Севера, его опять возглавил Самойлович.

Рудольф Самойлович, научный руководитель арктической экспедиции «Граф Цеппелин» у окна каюты дирижабля незадолго до посадки

В 1930 году институт стал называться Всесоюзным арктическим институтом, два года им руководил О. Ю. Шмидт, а затем Самойлович. Он был участником, организатором и руководителем многих арктических экспедиций, в том числе на ледоколе «Красин» – знаменитой экспедиции 1928 года по спасению потерпевшего аварию дирижабля Умберто Нобиле, направлявшегося к Северному полюсу. В 1938 году он был репрессирован и расстрелян.

Александр Кучин - капитан "Геркулеса"

Александр Степанович Кучин, капитан русановской экспедиции – это совершенно замечательный человек. Он родился в маленьком поморском селении, учился в Норвегии, там нашел себе невесту, она, к слову, всю жизнь его ждала. Кучин был знаком с Нансеном и Амундсеном, с которым он ходил к Антарктиде.

Надо сказать, что Русанов в свою экспедицию отбирал либо тех, кого знал, либо по рекомендации: он заботился о том, чтобы его маленький коллектив мог плодотворно работать в трудных условиях, чтобы им было комфортно друг с другом (кстати, ни Седов, ни Брусилов этому особое внимание не уделяли). То, что Кучина взял в свою экспедицию Амундсен, было лучшей аттестацией для Русанова. О Кучине мы ничего не знаем с момента последней телеграммы Русанова.

Тыко Вылка

Тыко Вылка был проводником в нескольких экспедициях Русанова на Новой Земле, где он родился и вырос в семье ненца-охотника. Художник Александр Борисов во время своего путешествия на Новую Землю учил его рисовать, а Степан Писахов подарил первые в его жизни кисти. В 1909 году Русанов после экспедиции на Новую Землю привез с собой Вылку, который стал учиться живописи в Москве. Но через год у него умер брат, у которого было шестеро детей. И по ненецким обычаям Вылка должен был содержать их, поэтому он вынужден был вернуться на архипелаг.  В Музее Арктики и Антарктики есть его работы – они наивные, но очень симпатичные. В советское время он стал известным человеком: фольклорист, сказитель, 32 года был председателем Новоземельского островного совета депутатов трудящихся. Его даже называли Председателем Новой Земли. Там он жил до начала ядерных испытаний. Потом вернулся в Архангельск, где и умер в 1960 году. В честь него Русанов в 1910 году назвал один из ледников на Новой Земле.

Тыко Вылка. Русанов на Новой Земле. 1950-е

- Что за человек был Русанов? Ему, видимо, верили безгранично. Почему? 

- Очень верили ему. Прежде всего, Русанов снискал огромное уважение как отличный организатор: в 1909 году он отправился в экспедицию на Новую Землю по приглашению губернатора Архангельска Сосновского, а на следующий год Сосновский пригласил Русанова уже руководить такой же экспедицией. Его ценили и за серьезные научные труды, и за трудолюбие, и за порядочность. Личностью он был очень сильной. Те люди, которые пошли с ним на Шпицберген, доверяли ему и как руководителю, и чисто по-человечески. И именно поэтому я не верю, что он решил вдруг пойти Северным морским путем – он был очень смелым человеком, но не авантюристом. Он прошел Карским морем до Таймыра, доказав, что таким маршрутом можно ходить в устье Енисея, в Сибирь. Владимир Александрович Русанов был одним из многих замечательных российских ученых, посвятивших свою жизнь Арктике.

Дом на Шпицбергене, в котором в 1912-1913 гг. жил и работал Владимир Русанов